Наука  Индия — колыбель человечества

И когда мы безразлично произносим – «Индия» – мы не подразумеваем Индию наших дней, но Индию архаического периода. В те древние времена страны, которые теперь известны нам под другими именами, назывались Индией. Существовала Верхняя, Нижняя и Западная Индия, последняя из них теперь – Иран. Страны, называемые теперь Тибетом, Монголией и Великой Татарией, также рассматривались древними писателями, как Индия. Мы расскажем вам легенду, связанную с теми местами, которые наука теперь полностью признала колыбелью человечества.

Предания гласят, и записи Великой Книги («Книги Дзиан») поясняют, что задолго до дней Ad-ama и его любознательной жены He-va там, где сейчас встречаются соленые озера и безлюдные и бесплодные пустыни, находилось обширное внутреннее море, простиравшееся через Среднюю Азию, к северу от горделивой Гималайской гряды и ее западных отрогов. И на нем остров, который в своей несравненной красоте не имел равного во всем мире; он был населен последними остатками Расы, предшествовавшей нашей. Эта раса одинаково удобно могла жить в воде, воздухе или в огне, так как у нее была неограниченная власть над Элементами. Они были «Сыны Божии» – не те, которые увидели человеческих дочерей, но настоящие элохимы, хотя в восточной «Каббале» у них другое название. И, именно, они передали людям наиболее вещие тайны природы и открыли им чудесное непроизносимое теперь утерянное «слово». Это слово, которое не есть слово, пропутешествовало однажды по нашему земному шару и все еще витает, как дальнее гаснущее эхо, в сердцах некоторых привилегированных людей. Иерофанты всех священнослужительских школ были осведомлены о существовании этого острова, но «слово» знал только джава-алейм (маха-коган в другой терминологии), или глава каждого училища, и он передавал его своему наследнику только в момент смерти. Подобных школ было много, и древние классические авторы упоминают их.

Мы уже видели, что одной из повсеместно распространенных традиций, принятых всеми древними народами, была та, которая говорит, что было много рас людей, предшествовавших нашей нынешней расе. Каждая из них отличалась от предшествующей, и каждая из них исчезала, когда появлялась следующая. В «Законах Ману» ясно упоминается шесть рас, последовавших одна за другой.

«От этого Ману Свайамбхува (меньшего, соответствующего Адаму Кадмону), происшедшего от Свайамбхува или Существа, существующего через себя самого, произошли шесть других Ману (человеческих прародителей); каждый из них породил расу людей... Эти Ману, всемогущественные, из которых Свайамбхува является первым, каждый в свой период – антара – вырабатывал и направлял этот мир, состоящий из подвижных и неподвижных существ» («Законы Ману», кн. I).

В «Шива Пурана» об этом сказано так:
«О, Шива, ты бог огня, изничтожь мои грехи, как увядшая трава джунглей уничтожается огнем. От твоего могучего дыхания Адхима (первый человек) и Хева (по-санскритски – завершение жизни), предки этой расы людей получили жизнь и покрыли землю своими потомками».

С прекрасным островом не было никакого сообщения по морю, а лишь по подземным ходам, известным только главам школ; эти ходы простирались по всем направлениям. Традиция указывает на многие величественные руины Индии – Эллора, Элефанта и пещеры Аджанты (хребет Чандор), которые когда-то принадлежали вышеупомянутым школам, и с которыми были соединены такими подземными ходами. Кто может сказать по поводу утерянной Атлантиды – которая также упомянута в «Тайной Книге», но, опять-таки, под другим именем, произносимом на священном языке – что она уже не существовала в те дни? Этот великий потерявшийся континент, возможно, мог быть расположен к югу от Азии, простираясь от Индии до Тасмании? И если эта гипотеза, в которой многие сомневаются и которую некоторые ученые рассматривают как шутку Платона, когда-либо подтвердится, тогда, возможно, ученые поверят, что гипотеза богообитаемого континента не совсем басня. И они тогда поймут: то, что он приписал повествование Солону и египетским священнослужителям, было ничто иное, как разумный способ сообщения этого факта миру, причем путем ловкого соединения истины с выдумкой он отделил самого себя от повествования, которое он, по обязанности, наложенной на него при посвящении, не должен был разглашать.

И как могло само название «Атланта» возникнуть у Платона? Атланта – не греческое имя и в его структуре нет никакого греческого элемента. Брасье де Бурбург пытался доказать это многие годы тому назад, и Болдуин в своем труде «Доисторические национальности и древняя Америка» приводит цитату из его труда, которая гласит:

«Слова атлант и атлантический не походят этимологически ни на один известный европейский язык. Они не греческие и их нельзя отнести ни к одному известному языку старого мира. Но в языке нахуатл (или тольтеков) мы сразу же находим корень а, атл, который означает воду, войну и макушку головы. От этого корня происходит ряд слов, таких как атлан – край или нахождение среди вод, откуда получилось прилагательное атлантический. Мы также имеем атлака – сражаться... Существовал город Атлан, когда Колумб открывал континент; он находился при входе в залив Ураха в Дариене, имел хорошую гавань; теперь этот город пришел в упадок стал пуэбло (поселок) с названием Акло».

В продолжение традиции о прекрасном острове мы добавим, что класс иерофантов четко разделялся на две категории; одна – это те, кто получали наставления от «Сыновей Божиих» с острова и которые были посвящены в божественное учение чистого откровения; другая категория – это обитатели погибшей Атлантиды, если таково должно быть ее имя, которое охватывало всё сокровенное, и были независимы и от расстояния, и от материальных препятствий. Короче говоря, они представляли четвертую расу людей, упоминаемую в «Пополь-Вухе», чье зрение было неограничено и которые знали все сразу. Возможно, что они были тем, что мы теперь называем «прирожденными медиумами», которые ни боролись, ни страдали ради приобретения познаний и также не получали их ценою какой-либо жертвы. Поэтому в то время, как первые идут путем своих божественных наставников, приобретая познания постепенно и в то же время обучаясь различать добро и зло, атлантские адепты от рождения слепо следовали внушениям великого и невидимого «Дракона», царя Теветата (Змей «Книги Бытия»?). Теветат ни учился, ни приобретал познания, но, пользуясь выражением доктора Уайлдера, адресованном Змею-искусителю, был «наподобие Сократа, который знал, не будучи посвященным». Таким образом, под влиянием злых внушений своего демона Теветата раса атлантов стала нацией черных магов. Вследствие этого была объявлена война, рассказ о которой потребовал бы слишком долгого повествования; сущность этого рассказа может быть найдена в искаженных аллегориях о потомстве Каина, гигантах и в аллегориях о Ное и его благочестивой семье. Столкновение закончилось погружением Атлантиды в пучину океана, что нашло свои имитации в повествованиях вавилонян и Моисеевого потопа; великаны и маги «... и всякая плоть погибла... и все люди». Все, за исключением Ксисутра и Ноя, которые весьма идентичны с великим Отцом тлинкитиан в «Пополь-Вухе», или священной книгой гватемальцев, которая также рассказывает о его бегстве и спасении в большом судне, подобно индийскому Ною – Вайшуасвате.

Если мы, вообще, поверим этой традиции, то нам следует верить и дальнейшему повествованию, что вследствие смешанных браков потомства иерофантов острова и потомства атлантического Ноя возникла смешанная раса праведных и безнравственных. С одной стороны Мир имел своих Енохов, Моисеев, Будд, своих многочисленных «Спасителей» и великих иерофантов; с другой стороны, он также имел своих прирожденных «натуральных магов», которые вследствие недостатка сдерживающей силы надлежащего духовного просвещения, а также вследствие слабости физической и ментальной организованности бессознательно применили свои дарования на цели зла. У Моисея не нашлось слов упрека для тех адептов пророков и других сил, которые обучались в школах эзотерической мудрости, упомянутых в Библии. Его разоблачения обращены к тем, кто сознательно или неумышленно унижали силы, унаследованные от атлантских предков, применяя их на служение злым духам во вред человечеству. Гнев его воспламенялся против духа Об и духа Од.**

**Прим. Когда мы собирались отсылать эту главу в типографию, благодаря любезности досточтимого Джона Л. О'Салливана, мы получили из Парижа полное собрание сочинений Луи Жаколио, всего 21 том. Они, главным образом, касаются Индии, ее старинных традиций, философии и религии. Этот неутомимый писатель собрал огромное количество информации из различных источников, большей частью – подлинных. В то время, как мы по многим пунктам не соглашаемся с его мнениями, мы все же полностью признаем чрезвычайную ценность его тщательных переводов из индийских священных книг. Тем более, что мы находим, что они во всех отношениях подкрепляют наши утверждения. Среди других примеров имеются и материалы, подтверждающие погружения континентов в океан в доисторическое время.

В своей книге «Histoire des Vierges: Les Peuples et les Continents Disparus» он говорит: «Одна из наиболее древних легенд Индии, сохранившаяся в устной и письменной форме в храмах, повествует, что много сотен тысяч лет тому назад в Тихом океане существовал громадный континент, который был разрушен геологической катастрофой и остатками которого можно считать Мадагаскар, Цейлон, Суматру, Яву, Борнео и главные острова Полинезии.

«По этой гипотезе, высокие плато Индустана и Азии в ту далекую эпоху были представлены только большими островами, относящимися к центральному континенту... Согласно брахманам, эта страна обладала высокой цивилизацией, и полуостров Индустан, увеличившийся в связи с перемещением вод во время катаклизма, служил продолжателем и носителем первичных традиций, родившихся на том месте. Эти традиции дают название «Рутас» народам, которые населяли этот громадный равноденственный континент, и из речи произошел санскритский язык. (Мы еще будем говорить об этом языке во втором томе.)

Индо-эллинская традиция, сохраненная наиболее развитым населением, которое эмигрировало с долин Индии, равно повествует о существовании континента и народа, которым она дает названия Атлантис и Атлантиды, и помещает в Атлантическом океане, в северной части тропиков».

«Кроме того факта, что предположение существования древнего континента в тех широтах, континента, остатки которого представляют Азорские, Канарские острова и мыс Кейп Верд, – не лишены географической возможности, греки, которые, кроме того, никогда не осмеливались пуститься в море дальше Геркулесовых столбов, вследствие своего страха перед таинственным океаном, появились в древности слишком поздно, чтобы повествования, сохраненные Платоном, могли быть чем-либо иным, как отголоском индийских легенд. Кроме того, когда мы бросаем взгляд на планисферу, то при виде островов и островков, рассеянных от Малайского архипелага до Полинезии, от проливов Зунда до острова Пасхи, становится понятным, что, придерживаясь гипотезы о континентах, предшествовавших нашим, невозможно не поместить там самого значительного из них.

Религиозное поверье, распространенное в Малакке и в Полинезии, то есть на двух противоположных концах Океании, подтверждает, что «все эти острова когда-то образовали две громадные страны, населенные желтым и черным народами, которые всегда вели войну друг с другом; что боги, уставшие от их вечных раздоров, поручили Океану утихомирить их, и последний поглотил оба континента, и с тех пор ничто не могло заставить Океан возвратить своих пленников. Только горные вершины и высокие плоскогорья избегли затопления, благодаря помощи богов, которые слишком поздно осознали совершенную ими ошибку».

«Что бы ни было в этих традициях и каково бы ни было то место, где цивилизация, более древняя, чем цивилизация Рима, Греции, Египта и Индии, развивалась, несомненно, что эта цивилизация в самом деле существовала и что для науки чрезвычайно важно обнаружить ее следы, как бы слабы и малозаметны они ни были».

Эта последняя традиция, переведенная Луи Жаколио из санскритской рукописи, подтверждает традицию, приведенную нами из записей тайной доктрины. Упомянутая война между желтыми и черными людьми относится к борьбе между «сыновьями божиими» и «сыновьями великанов» или обитателями и магами Атлантиды.

Окончательный вывод Жаколио, который лично посетил все эти острова Полинезии и посвятил годы изучению их религий, языка и традиций почти всех тамошних народов, сводится к следующему:

«Что касается Полинезийского континента, который исчез во время последних геологических катаклизмов, то его существование покоится на таких доказательствах, что мы более не можем сомневаться, если хотим логически мыслить.

Три вершины этого континента, остров Сандвич, Новая Зеландия, остров Пасхи отстоят друг от друга на расстоянии от 15 до 18 сотен лиг, а промежуточные острова, Вити, Самоа, Тонга, Фаутуна, Оувеа, Маркизские, Таити, Пумаутон, Гамбия находятся далеко от крайних точек на расстоянии от 800 до 1000 лиг.

Все мореплаватели соглашаются на том, что крайние и центральные группы никогда не могли сообщаться между собой вследствие своего географического расположения при недостаточности тех средств сообщения, какие у них имелись. Физически невозможно переплывать такие расстояния на пироге... без компаса, без запасов провизии на месяцы.

С другой стороны, аборигены Сандвичских островов, Вити, Новой Зеландии, центральной группы, куда входят Самоа, Таити и т. д. никогда не знали друг друга, никогда не слыхали друг о друге до прибытия к ним европейцев. И все же каждый из этих народов утверждал, что их острова когда-то образовали часть громадной суши, которая простиралась на запад в Азиатской стороне. И все при сопоставлении оказались говорящими на том же языке, пользующимися теми же поговорками, обладающими теми же обычаями и теми же религиозными верованиями. И все они на вопрос: «Где колыбель вашей расы?» – в качестве единственного ответа простирали руки к заходящему солнцу».

Фанатизм в религии, фанатизм в науке или фанатизм в каком угодно вопросе становится страстью и может только ослеплять наш разум. Всегда бесполезно спорить с фанатиком. И здесь мы не можем не восхититься еще раз глубоким знанием человеческой натуры, которое продиктовало мистеру Сэрдженту Коксу следующие слова, сказанные им в речи, о которой мы уже упоминали:

«Нет более фатальной ошибки, чем считать, что истина восторжествует своею собственною силою, что стоит ее только увидеть, как ее встретят с распростертыми объятиями. Фактически устремление к истине существует у очень маленького количества людей, а способность различить истину – у еще меньшего количества. Когда люди говорят, что они ищут истину, то это значит, что они ищут доказательств, чтобы подтвердить какой-либо предрассудок или предубеждение. Их верования сформированы так, чтобы они соответствовали их желаниям. Они видят все и больше, чем все, что кажется соответствующим их желанию, и они слепы как летучие мыши, ко всему, что идет против желаний. Ученые ничуть не более свободны от этого недостатка, чем другие».

Матерый скептик, хотя и более чем заинтересованный в том, чтобы каждый феномен приписать к фокусничеству, все же оказывается вынуждаемым засвидетельствовать факты, при том такие, которые по желанию можно видеть каждый день.

«Я не осмеливаюсь», – говорит он, рассказывая о Чибх-Чондоре, факире из Джафнапатнам, – «описывать все то, что он совершал на моих глазах. Существуют вещи, о которых нельзя рассказывать даже несмотря на то, что вы видели их собственными глазами, из опасения, что вас обвинят в галлюцинациях! А все же десять, нет, двадцать раз я снова и снова видел, как факир получал подобные же результаты от инертной материи... Для нашего «чародея» было детской игрой заставить пламя свечей, которые по его указанию были помещены в самых дальних углах зала, бледнеть и погасать по желанию; заставить мебель двигаться, даже тот диван, на котором мы сидели; приказать дверям открываться и закрываться повторно, – и пока все это происходило, он сам не покидал разостланной на полу циновки.

Возможно, что мне скажут, что я не разглядел, как следует. Возможно; но я хочу сказать, что сотни и тысячи людей видели и видят то, что я видел, и еще более удивительные вещи. Открыл ли кто-нибудь из этих видевших секрет или смог повторить, дублировать эти феномены? И я не в состоянии достаточно часто указывать на то, что все это происходило не на театральной сцене, снабженной различными приспособлениями для оператора. Нет, это всего нищий, согнувшийся голый, на полу, который так играет с вашим разумом, с вашими чувствами и со всем тем, что мы условились между собой называть нерушимыми законами природы, но которые он, по-видимому, изменяет по своему желанию!

Изменяет ли он естественный ход вещей? «Нет, но он заставляет природу действовать, применяя силы, которые пока что нам неизвестны», – говорят верящие. Как бы то ни было, но я сам раз двадцать присутствовал на подобных представлениях в компании наиболее выдающихся людей британской Индии – профессоров, врачей, офицеров. Но только один из них покидая гостиную, так суммировал свои впечатления: «Это что-то потрясающее человеческий разум». Всякий раз, когда я видел, как факир повторяет эксперимент приведения змей в каталептическое состояние, в каковом эти животные обладают твердостью высохшей древесной ветки, мои мысли обращались к библейской басне (?), которая наделяет Моисея и священнослужителей фараона подобною же способностью».

Хотя может показаться, что мы уже привели достаточно доказательств, что у современном науки очень мало или нет оснований хвастаться оригинальностью, все же перед тем, как закончить книгу мы приведем еще несколько, чтобы по этому поводу не оставалось сомнений. Нам придется только перечислить по возможности короче несколько претензий к новым философиям и открытиям, которые заставили мир широко раскрыть глаза за последние два столетия. Мы уже указали на достижения в искусствах, науке и философии древних египтян, греков, халдейцев и ассирийцев; теперь мы хотим привести цитаты из одного автора, который провел долгие годы в Индии, изучая ее философию. В недавно написанном знаменитом труде «Христос и Кришна» мы находим следующую классификацию:

«Философия. – Древние индусы создали с основания две системы спиритуализма и материализма, метафизической философии и позитивной философии. Первая преподавалась в школе ведантистов, чьим основателем был Вьаса; вторая преподавалась в школе Санкья, чьим основателем был Капила.

Астрономия. – Они выработали календарь, изобрели зодиак, вычислили прецессии равноденствий, открыли главные законы планетных движений, наблюдали и предсказывали затемнения.

Математика. – Они изобрели десятичную систему, алгебру, дифференциал, интеграл и бесконечно малую величину. Они также открыли геометрию и тригонометрию, и по этим двум наукам построили и доказали теоремы, которые были открыты в Европе только в семнадцатом и восемнадцатом веках. Фактически брахманы были первыми, кто выводили поверхностное измерение треугольника по его трем сторонам и вычислили отношение окружности к диаметру. Далее мы им обязаны квадратом гипотенузы и таблицей, неправильно называемой пифагоровой, ибо мы находим ее вырезанной на гопараме большинства великих пагод.

Физика. – Они установили принцип, которому мы следуем поныне, что вселенная представляет гармоническое целое, подчиняется законам, которые могут быть определены путем наблюдений и экспериментов. Они открыли гидростатику, и знаменитая теорема, что каждое тело, погруженное в воду, теряет в весе столько, сколько весит вытесненная им вода, – была всего лишь заимствована знаменитым греческим архитектором Архимедом у брахманов. Физики пагод вычислили скорость света, положительно зафиксировали законы отражения. И, наконец, как вытекает из вычислений Сарья-Сидхента, вне всякого сомнения, что они знали и вычисляли силу пара.

Химия. – Они знали состав воды, и сформулировали для газов знаменитый закон, который мы знаем только со вчерашнего дня, что газ находится в отношении обратных величин к давлению им испытываемому. Они знали, как приготавливать серную, азотную и соляную кислоты; окиси меди, железа, свинца, олова и цинка; осернения железа, меди, ртути, антимония и мышьяка; сульфата цинка и железа: карбонаты железа, свинца и соды; нитраты серебра и порох.

Медицина. – Их познания, поистине, были удивительны. В трудах Чарака и Саусрута, этих двух князей индийской медицины, изложена система, которую впоследствии усвоил Гиппократ. Саусрута особенно провозглашал принципы предохранительной медицины или гигиены, которую он ставит гораздо выше медицины целительной, которая, по его мнению, слишком часто была эмпирической. А разве в наше время мы продвинулись дальше? Небезынтересно отметить, что арабские врачи, которые пользовались заслуженной славой в средние века – Аверроэс, между прочими – постоянно упоминали индийских врачей и рассматривали их как наставников греков и самих себя.

Фармакология. – Они знали все лекарственные травы, их свойства и применение; и по этой части они еще и теперь не перестали давать уроки Европе. Совсем недавно мы получили от них лекарство от астмы, содержащее дурман.

Хирургия. – В ней они не менее замечательны. Они совершали операции по извлечению камней; им прекрасно удавалось удаление катаракты и извлечение плода из утробы, необычайно опасные случаи которого описаны Чаракой с чрезвычайной научной точностью.

Грамматика. – Они создали чудеснейший язык в мире – санскрит – породивший большую часть идиом Востока и Индо-Европейских стран.

Поэзия. – Они пользовались всеми стилями и показали себя во всех их великими мастерами. Сакунтала, Аврита, индийская Федра, Саранга и тысячи других драм не превзойдены ни Софоклом, ни Еврипидом, ни Шекспиром. Их описательной поэзии нет равной. Нужно прочитать Мегадата «Жалобы изгнанника», который умоляет проплывающее в небе облако унести память о нем в его дом, родственникам и друзьям, которых он больше никогда не увидит, чтобы получить представление о том, до какого совершенства был доведен этот стиль в Индии. Их басни были скопированы всеми современными и древними народами, которые даже не потрудились придать другую окраску предмету этих маленьких драм.

Музыка. – Они изобрели гамму с ее различиями тонов и полутонов гораздо раньше Гвидо Д'Ареццо. Вот индийская гамма:

Са – Ри – Га – Ма – Па – Да – Ни – Са

Архитектура. – Кажется, что они исчерпали все, что гений человека способен придумать. Величественные здания невыразимо смелого решения; конусообразные купола; минареты с мраморным кружевом; готические башни; греческие гемициклы; многокрасочный стиль – все виды и все эпохи собраны там, носящие на себе знаки различных колоний, которые, эмигрируя, приносили с собой свои сувениры и свое национальное искусство».

Таковы были результаты, достигнутые этой древней и внушительной брахманической цивилизацией. Что можем предложить для сравнения мы? Что можем мы поставить рядом с такими величественными достижениями прошлого, что могло бы показаться таким грандиозным и возвышенным, что оправдало бы наше хвастовство о превосходстве над невежественной древностью? Какими карликовыми кажутся даже наши величайшие биологи и богословы рядом с открывателями геометрии и алгебры, конструкторами человеческой речи, родителями философии, первоначальными излагателями религии, адептами психологических и физических наук! Назовите нам любое современное открытие, и мы отважимся сказать, что не понадобится долгих поисков в истории Индии, чтобы отыскать там прототип этого открытия. Вот мы с полузавершенным переходом науки; все наши идеи находятся в процессе нового приспособления к теориям корреляции сил, естественного отбора, атомной полярности и эволюции. А тут, как бы в насмешку над нашей заносчивостью, над нашими опасениями и отчаянием, мы можем прочесть, что сказал Ману приблизительно за 10000 лет до рождения Христа:

«Первый зародыш был развит водою и теплом» [«Ману», кн. I, шлока 8].

«Вода поднимается в испарениях к небу; от солнца она снисходит дождем; от дождя рождаются растения, и от растении животные» (кн. III, шлока 76).

«Каждое существо приобретает качества своего непосредственного предшественника таким образом, что чем далее существо отдаляется от первичного атома своего ряда, тем больше он приобретает качеств и совершенств» (кн. I, шлока 20).

«Человек пересечет вселенную, постоянно поднимаясь и проходя через скалы, растения, червя, насекомых, рыб, змеи, черепах, диких животных, скот и высших животных... Такова низшая ступень» (там же).

«Таковы необходимые преображения, от растения до Брахмы, которые должны произойти в этом мире» (там же).

«Греческий», – говорит Жаколио, – «всего лишь санскрит. Фидий и Пракситель изучали в Азии шедевры Даонтия, Рамана и Арьявоста. Платон меркнет перед Джемини и Веда-Вьяса, которых он буквально копирует. Аристотель исчезает в тени перед «Пурва-Миманса» и «Уттара-Миманса», в которых можно найти все системы философии, переоткрытием которых мы теперь заняты, начиная от спиритуализма Сократа и его школы, скептицизма Пиррона, Монтегю и Канта, вплоть до позитивизма Литтрэ».

Тех, кто засомневается в точности последующей выдержки, приведенной дословно, отсылаем к «Уттара-Миманса», или «Веданте» Вьясы, который жил в эпоху, которая по брахманской хронологии относится к 10400 годам до нашей эры:

«Мы можем только изучать феномены, проверять их и считать их относительно истинными, но ничто во вселенной ни посредством восприятия, ни посредством индукции, ни при помощи чувств, ни посредством рассуждений не в состоянии продемонстрировать существование Первопричины, которая в каком-то отрезке времени породила вселенную, поэтому науке не следует обсуждать ни возможность, ни невозможность существования этой Первопричины».

Итак, медленно, но верно, будет реабилитирована вся античность. Истина тщательно отсеется от преувеличений; многое, что теперь считается вымыслом, может еще обернуться в очевидные факты, а «факты и законы» современной науки могут оказаться на свалке не оправдавших себя мифов.