Отчет Бат Шевы март-апрель 2014

Поездка в Израиль, очная встреча с Мастерами, март-апрель 2014

Прежде чем описывать саму поездку, ее цели и события, связанные с ней, немного предыстории. Почему именно Израиль и именно в такой форме.

Поездка наших Адептов в апреле 2012 была для меня отправной точкой. На занятиях мы долго разбирали их опыт. Их очная работа с Мастерами была связана с путешествиями по Израилю, и  они рассказывали о своем восприятии страны и транслировали состояние, отличающееся от положительных эмоций обычного отдыха, когда все красиво и здорово. Через их трансляцию я впервые восприняла Израиль, как духовное место, где есть глубина и мудрость тысячелетий. Как место на нашей Планете, где есть возможность быть ближе к Свету. Пошел самый первый резонанс, и это побудило меня взять еврейское магическое имя. На тот момент я еще не очень понимала, зачем это, и как это повлияет на меня. Теперь же я вижу, что имя помогло усилить этот резонанс, продолжить исследовать эту страну и себя со всем этим. Процесс инерционный, но та первая зацепка и то, что наш Проект стал все больше и больше концентрировать внимание на изучении Древнего Наследия (исследование текстов Торы, Сефер Йецира, синхронизация с Планетарным циклом), стимулировало поиск.

Поначалу я скорей натыкалась на собственное непонимание и вопросы: почему именно Израиль? Почему ему уделяется столько внимания на Проекте? Чем евреи такие особенные? Я была глубоко убеждена, что не место красит человека, а человек место, и что люди по сути везде одинаковые, везде есть хорошие и плохие, люди и не-люди. С точки зрения меня сегодняшней – очень узкий взгляд, не опирающийся ни на какой собственный опыт.

Изучение Еврейского вопроса (статьи, исторический материл, коего на нашем Сайте уже навалом) дало предположить теоретически «а может разница все-таки есть»? Еврейская история, не похожая на историю всех других народов мира. История, бок о бок идущая с духовной составляющей, что описано в Торе и Пророках. Тысячелетние пророчества, часть которых сбылась в прошлом веке при образовании государства Израиль. Народ, который за эру изгнания из родных земель, сохранил самобытность.

По-настоящему шокировала меня книга Л. Юриса «Экзодус», в которой автор передает свою горячую любовь к Израилю и пытается донести коренное отличие евреев от окружающих их народов. Именно во время прочтения этой книги был момент, когда, сонастроившись, я наконец восприняла, что отличие это в уровне Сознания. И все факты, описываемые ранее, это подтверждают. Я, никогда не страдавшая патриотизмом и не особо понимавшая, что это за чувство, не верящая в единство целого народа, лишь отдельных групп людей, вдруг увидела исторический пример, когда люди, ранее жившие в разных странах Земного Шара, говорившие на разных языках, из различных социальных слоев, вдруг собрались вместе, чтобы построить что-то общее. И за это общее они были готовы работать до седьмого пота, жить в невыносимых условиях и отдавать свои жизни. «Свобода, Равенство, Братство» - лозунг французских революционеров, которые утащили коммунисты, вдруг удалось осуществить горстке людей в пустыне. Единство людей («Один за всех, и все за одного»), причем единство во имя цели созидания, творения лучшего не в ущерб никому другому – вот эту разницу в уровне Сознания я тогда зацепила.

А дальше внезапно обнаружился опыт соприкосновения с Израилем. Опыт одной из прошлых жизней, который начал всплывать и усиливать желание быть ближе к этой стране и всему, что с ней связано. После этого пошло желание учить иврит и работа в группе по изучению иврита на Проекте, общение с евреями, поездка на еврейский семинар, затем – работа в группе Йесод с Сефер Йецира. Все это было для меня исследованием себя в соприкосновении с другим миром. Мы так много говорили об этом на занятиях, о том, что человек – не есть нечто статичное, что в зависимости от положения ТС, меняется и мир, и он вместе с миром. Так соприкосновение с другой традицией и активизация вместе с этим в себе самой других граней как раз позволяет это сделать.

Поэтому поехать в саму страну, увидеть и прочувствовать это в первый раз мне хотелось, будучи максимально включенной в нее. Не хотелось ехать с русскими туристами, со старыми знакомыми или друзьями из России. Тащить в Тулу, если не самовар, так хоть какие-то «чайные принадлежности». Из-за этого поездка постоянно откладывалась.

Наконец мне представилась такая возможность. Внезапно завязались отношения с одним израильтянином, последовало приглашение в гости. Во всей этой ситуации я особо не думала и не рассуждала, просто пришел Сигнал – мне нужно поехать в эту поездку к этому мужчине, и все. Когда это произошло, все препятствия – нет денег, в первый раз в другой стране, еду к почти незнакомому человеку, в первый раз на самолете – показались чем-то незначительным. Просто полное доверие этому Сигналу, и будь что будет. Потом уже поставила себе несколько целей на эту поездку:

1.       Я и Израиль. Как я буду ощущать себя в этой стране? Что может измениться во мне, когда я окажусь в Эгрегоре другой страны? Прочувствовать землю и людей, живущих там, действительно ли это нечто другое? Мой опыт Подсознания, что будет с ним, когда я окажусь на этой земле? Попробовать себя  в иврите пусть на самом примитивном уровне, будет ли разница в восприятии там и в России?

2.       Отношения с мужчиной. Попытаться построить нечто комфортное для нас двоих. Получить новый опыт как женщины.

3.       Встреча с Мастерами. Просто сильное желание встретиться с людьми, с которыми есть многолетний опыт общения. Попробовать максимально сонастроиться с ними, зацепить нечто, что не цепляла на занятиях… может при личной встрече есть возможность увидеть больше?

4.       Отдохнуть. От работы, от привычного социума. Постараться максимально отключить разум и прожить эти дни в расслаблении. Набраться новых впечатлений и эмоций.

Так интересно получалось, что поездка складывалась сама собой. Все мои попытки планировать что-то сразу же вызывали внутренний диссонанс. Напротив, изнутри шло, что надо все отпустить, что это как раз возможность еще раз увидеть  - без разума можно прекрасно существовать. Единственная задача – удерживать состояние «здесь и сейчас», постоянно находиться в нем и все решать в текущем моменте.

Поездка и встреча с близкими людьми были очень долгожданными. Когда самолет пошел на снижение, не сдерживала слез. Первые минуты пребывания в Израиле я была просто обалдевшая. Происходила перестройка, и мозг отключался напрочь. Вплоть до того, что забывала простые слова на английском, когда стали допрашивать. Как только меня наконец выпустили наружу, я уже пришла в себя, вышла на улицу, вдохнула запахи цветов, в голове пронеслось «Наконец я дома».  После этого до меня пару-тройку дней доходило, что же это такое. Это время, за которое происходило переключение на страну.

В чем была разница? Почему дома?

Я стала себя чувствовать иначе.

Ранее неоднократно замечала в себе проблему, порой мне сложно быть собой. Я или не принимаю и давлю себя в чем-то, или одеваю на себя некую маску, чтобы быть какой-то для других. Постоянно работает разум, который анализирует – можно ли в данный момент расслабиться и раскрыться, или же надо быть на стреме: проявишь себя чересчур, закидают камнями.

В Израиле ко мне внезапно пришло расслабление. Желание быть в том, что есть. И при этом особо никак не оценивать, что есть. Плохо, хорошо – не знаю. Я просто в том, что есть и все. От этого разум наконец заткнулся, и почти все время я прожила в этом состоянии. Не анализировать, а наслаждаться всем, что встречается на пути. Поэтому расстройств на протяжение всего моего пребывания просто не могло быть.

Это ярко проявилось в отношениях с мужчиной. Не пытаться специально понравиться, не беспокоиться на тему как сделать то или иное «правильно», не бояться быть не такой, чего-то не знать, не уметь, спокойно принимать критику. Раньше для меня это на длительный период было чем-то почти недостижимым. Рано или поздно я начинала играть, чтобы только обойти острые углы.

 Здесь же, в состоянии расслабления я не хотела и не могла играть. Я вытащила наружу свою чувственность и женственность. И столкнулась с тем, что меня принимают как женщину. Не пытаются ни подавить мое женское начало, ни как-то принизить. Человек, напротив, может это оценить. Мне с ним и со всем этим просто. Нет каких-то заморочек на чувственной и сексуальной почве: ничего не жмет, можно уйти в это насколько возможно и есть желание. Переживать эмоции вдвоем, не имея на этом зацикла. Иметь возможность открыто все это обсуждать. Тут я, даже несмотря на мой небольшой опыт близкого контакта с мужчинами, увидела разницу между нашими мужчинами и мужчинами Святой Земли. Все чувственные проявления воспринимались как нечто очень естественное. Если ты хочешь чего-то пережить, ты просто делаешь, не рассуждая «правильно-неправильно», «могу-жмет», «грех-не грех». Для меня это было классной возможностью как раз делать это. Реализовать то, что хочу и получить опыт, которого раньше не было. Поучиться сонастраивать свое «хочу» с «хочу» партнера.

Довольно быстро возникло ощущение, что мы живем вместе с И. в этой квартире долго-долго, как семейная пара. Все вопросы совместного быта решались сами собой. И во всем действовал принцип свободы и расслабления – хотим быть вместе, мы вместе, хотим побыть наедине с собой, мы наедине с собой, хотим разного, значит делаем это, как каждый того хочет. У меня в первый раз внутри что-то перещелкнуло, и пропало желание кого-то переделывать по себя. Быть в тех отношениях, которые есть, с таким человеком, каков он есть. И не думать о том, что будет. Это было революцией в голове, т.к. обычно я как раз всегда думаю, что получится из отношений, что мне нужно сделать, чтобы что-то получилось, как донести до человека это…то… что еще сделать с собой… Нервы. На контрасте с этим тотальное проживание совместного опыта, неважно какого. В моем восприятии, так живет сама страна – она живет настоящим, получает максимум кайфа от того, что есть. И не беспокоится…зачем…есть ведь Творец. Я словила это. И это было как свидетельство, что сонастройка с землей прошла отлично.

Несмотря на то, что я была заграницей в первый раз (не считая Украины), я чувствовала себя комфортно и свободно в стране, на ее улицах, в общественных местах. На третий день после первой поездки по городам произошло включение в иврит. Сами собой вдруг вспомнились все знания, полученные полгода назад в группе иврита. Все слова, которые я когда-либо слышала хоть раз и учила, всплыли наружу. Хотя ехала я с чувством, что  забыла весь иврит. Разъезжая по стране, читала все надписи, все вывески, которые встречались на пути. Раньше я всегда читала только с огласовками, и для меня было проблемой прочитать без них даже хорошо знакомые слова. А тут чтение шло само: знакомые слова узнавались, а звучание незнакомых порой само приходило. Так же и с цифрами, которые раньше никак не могла запомнить на слух. Я старалась говорить только на иврите где только можно. В кафе, магазинах, автобусах, на улице. Так, как могу. Хотела преодолеть барьер страха и включиться. Несмотря на мой очень маленький словарный запас, мне чаще всего удавалось понимать, что мне отвечают. При таком раскладе изучение языка идет совсем иначе, нежели дома, я в этом убедилась.

Меня часто принимали за еврейку. В результате я с одной стороны чувствовала себя своей, а с другой – видела разницу между собой, и коренным населением, для которых все происходящее вокруг было не чудом, а повседневностью. Мне довелось много поездить, и везде я старалась наблюдать людей, живущих в этой стране. Что отличает их? Доброжелательность и раскованность. Особенно по сравнению с москвичами, которые всегда в напряжении, всегда в себе, ничего вокруг как будто не замечают, так часто натыкаешься в Москве на стеклянные глаза. Там же можно было наблюдать живых людей, на лицах которых нет бесконечных забот и тягот всего мира. При том, что жизнь в Израиле далеко не безоблачная и легкая. Как раз наоборот, до меня хорошо донесли, что там на халяву ничего не получишь, люди много работают и платят большие суммы за содержание. Но это не мешает им быть приветливыми и открытыми без наигранных улыбок. Много симпатичных и приятных мужчин, не затравленных и аморфных, какие бывают часто у нас. От женщин же исходит уверенность и самодостаточность, большинство из них прошли через армию, и видимо это сказывается.

Прелесть Израиля не только в его красоте, но еще и в том, что он очень разный. Сверхинтересно поездить по нему и своими глазами наблюдать, как меняются климатические зоны, растительность, изменяются ощущения. Большую часть времени я жила в Тель-Авиве и познакомилась с этим городом наиболее хорошо. Современный бизнес центр страны, он не производит давящее впечатление, которое есть от деловых мест Москвы. Город расположен на море, и это самое море, кажется, смывает все лишнее напряжение и очищает. Живой город, в котором много молодежи и минимум религиозного населения. Город, который не спит. Эта активность, насыщенность в сочетании с морским ветром и вибрациями спокойствия, которые тянутся от моря, позволяла чувствовать себя очень здорово. Там же расположен старый Яффо, попадая в который, перемещаешься на несколько веков назад во времени. Бродя поздним вечером по узким улочкам мимо уютных лавок, прикасаясь к древней кладке, я пережила первый опыт резонанса со своим Подсознанием, опыт которого проснулся и позволял воспринимать это место, как давно забытое, родное.

 

Вечерний Яффо

 

На третий день я отправилась на экскурсию по городам Израиля. Начали мы с Хайфы, главной достопримечательностью которой являются Бахайские сады. Попадаешь туда и оказываешься словно в Ган Эден, Эдемском Саду. Великолепие этого сада создает впечатление, что ты не на Земле, а как на другой Планете.

Хайфа. Бахайские сады

Экскурсовод говорил, что очень часто люди, попадая туда, просто теряют ощущение времени. При всех красотах страны, в Бахаи ты весь превращаешься в глаза и не можешь наглядеться на окружающий пейзаж. Действительно пропадает и время, и все остальное. Остальную Хайфу довелось увидеть мельком, но тогда возникло первое предположение, что все города Израиля очень разные, один не похож на другой. Хайфа, которая расположилась на горе Кармель и побережье Средиземного Моря, сильно отличается от Тель-Авива.

 

Далее мы поехали в Акко. Этот древний город, который сохранил много от эпохи крестоносцев. За 4000 лет он впитал в себя массу всего и был местом битвы для ханаанитян, хеттов, ассирийцев, греков, римлян, евреев, рыцарей Европы, мамлюков, египтян и турков. Все это осталось в его стенах на том месте. Особенно живо наследие христиан эпохи крестовых походов и последующее влияние арабов на эти места. К слову, там проживает большой процент арабов, и это тоже не может не замечаться. Ощущение битвы, противостояния разных народов и религий, разных идей пропитывает Акко и оставляет гнетущее впечатление. Христианство и то, что осталось от него в немалых количествах, воспринимается дисгармонично и нелепо в этих местах. Проходя через арабский базар, я словно забыла, что в тот же день была в центре цивилизации и еврейской общине. У меня очень быстро разболелась голова. Ближе к концу я уже не чаяла оттуда выбраться, т.к. всерьез стала опасаться, что мне просто станет плохо.

Акко крестоносцев

В тот же день мне довелось увидеть Кейсарию. Хоть Кейсария, как и другие древние города, пережила немало завоеваний и бед, находится в ней приятно и спокойно. Достигнув своего великолепия во времена римского правления, Кейсария, ее старый центр, больше всего насыщен именно той эпохой. После тяжелого Акко, в Кейсарии было легко. Там случилась одна из ярких вспышек в Подсознании во время просмотра короткометражного фильма об истории города. Когда я на экране смотрела, что происходило с городом за эти века, как разрушалось его былое великолепие, внутри все перевернулось и в слезах завопило «Неужели это все, что осталось???». После этого я гуляла по красотам тех мест в ином состоянии, в состоянии ностальгии, задумчивости, осознавая, что сейчас происходящее воспринимаю не только я, как ныне живущая личность, но и те, кто имел отношение к этим местам. Наверное, это и есть ощущение себя, как протяженной во времени структуры, гораздо более сложной, чем это казалось раньше.

Кейсария. Восстановленные колонны храма Августа

Следующей моей поездкой, которой посвятила весь день, был Иерусалим. Отправиться туда я решила спустя неделю пребывания в стране, повидав что-то и пообжившись. И так понятно, что Иерусалим – город особый. Центр трех мировых религий, место, где находится Краеугольный Камень, Центр Мира, живая история. Я с неким трепетом ожидала, что же со мной будет в этом важном месте. Когда с замирающим сердцем я приблизилась к границам города, меня постепенно стало окутывать особое пространство места, как будто накрыли неким колпаком. Над головой в Сахасраре пошло биение, сдавливание. В этом городе не получилось быть расслабленной ни на минуту. Очень высокая плотность пространства. Большая прослойка религиозного населения, какой не было в других городах. Тяжесть от слишком большой концентрации всего: эгрегориальных структур, прежде всего религиозных, эмоционального фона и огромного количества туристов с паломниками, мыслеформ, напитывающих это место, с которым связывают свои чаянья миллионы людей. Мне пришлось поехать на экскурсию в Иерусалим по христианским местам, хотя изначально я планировала совсем иначе. Однако, и это оказалось интересным опытом, так как в Подсознании сидит большой пласт, связанный с христианством. Путешествуя по храмам и Святая Святых христианской религии, я с удивлением обнаружила, что этот пласт меня более не цепляет. Ушли совсем эмоции и неприятие этого опыта, которые долго сидели внутри. Я наконец была не участником этого, а  наблюдателем со стороны.

Иерусалим. Старый город

В Церкви Всех Наций в Гефсиманском саду, где расположен камень, на котором по преданиям молился Иисус Христос перед арестом, случилось интересное переживание. Равнодушно пробегая христианские достопримечательности, я не ждала ничего особенного и там. Шла скорей нехотя. Но, когда я приложилась к камню, то внезапно в голову пришло некое прямое знание о том, что Иешуа действительно был здесь, и он был Сознанием, пришедшим на нашу Планету временно с конкретной целью. После выполнения этой цели он ушел обратно, его забрали. Т.е. человеком он по сути не был,  была лишь человеческая оболочка, в которой воплотилось Сознание иного уровня. После подобного восприятия, все происходящее в церквях напоминало мне дурацкий спектакль. Очевидно, то, что вещал и транслировал людям Иисус, то, что исходило от него, никаким местом не связано с христианством и тем, что устроили из этого всего.

Когда же мы добрались до Церкви Гроба Господня, внутри весь этот маразм был раскручен на полную катушку. Пространство Церкви напоминало вязкое болото, в котором ты пытаешься барахтаться. Тяжелое водное состояние. Почти сразу начала кружиться голова. Нас таскали от одного предела к другому в течение почти 2 часов. На протяжение всего этого времени меня не покидало чувство абсурдности происходящего. Живого цирка, когда люди головой бьются о Голгофу, льют слезы у икон и отстаивают огромные очереди, чтобы прикоснуться к очередной святыне. Вышла из этого храма совершенно обессиленной.

Самый главный момент я ждала у Стены Плача. Когда взору предстала Стена, я позабыла о всех своих планах и ожиданиях относительно нее. Вокруг была куча народу, куча всего. А у меня было чувство, что вокруг, словно в пустыне: ничего этого нет, я это не вижу, есть только Стена. И это действительно все, что осталось. Экскурсовод оставила нас наедине и напомнила, что у Стены можно загадать желание и озвучить его там, или оставить записку. В тот момент не было никаких мыслей, невозможно было ничего желать. Когда же я подошла к Стене, прикоснулась к ней, меня перевернуло изнутри. Наружу вылезло все, что резонировало с этим местом, страной, со всем тем, что меня окружало, и со Светом… на меня просто пошел Свет. Активизировался Верхний План. И в тот момент можно было желать только одного – проснуться в это жизни. Ничего кроме Света и этого желания просто не существовало. Но стоит отойти от Стены на приличное расстояние, и религиозная атмосфера снова пытается затянуть в себя, все перекрывается.

Иерусалим. Еврейский квартал

На следующий же день мы вместе с Философом отправились на Север страны, где царила иная атмосфера. Насмотревшись накануне на пальмы, море, историю и развалины древних восточных городов, я попала в совсем другой край: кедры, зеленые горы и серпантины дорог. Порой просто новозеландские пейзажи или картинки наших широт. Чистота и весенняя свежесть.

Север Израиля. Цфат

Ранним утром мы попали на могилу РАШБИ. На ее месте сделали маленькую синагогу, есть возможность войти внутрь, прикоснуться, помолиться. Там как нигде стали мешать религиозные евреи и весь этот религиозный энерго-информационный слой, который был создан позднее. Слыша, как правоверные евреи орут свои молитвы и как безумные бьются головой, понимаешь, что очень сложно пробиться через это и пойти выше. Я попыталась, как могла абстрагироваться от этого, закрыла глаза и настраивалась на саму могилу. Когда настройка произошла, меня просто потянули за макушку наверх в мощный Канал. Описывать какие-либо ощущения тут бессмысленно, это была просто погружение в глубину. Чего? Наверное, себя и мира, который был сотворен. Глубина и сложность, которая за наносным социумом, никак не воспринимается. И сохранить ее, живя в нем, просто невозможно. Вышла оттуда я очень серьезная, пытаясь как возможно цепляться за эту глубину, понимая, что очень скоро от нее останется одно воспоминание.

Цфат был вторым местом после Иерусалима, куда я больше всего хотела попасть в Израиле. Меня тянуло туда. И как оказалось, не зря. Скорей всего человеку, никак не знакомому с историей города, желающему посмотреть, как турист, просто нечто красивое и особенное, Цфат не покажется чем-то примечательным. В моем восприятии же это чудное место, где присутствует тишина. Тишина в пространстве, которая идет внутрь тебя. Бродить по этому городу было для меня медитацией. В синагоге АРИ было немного схожее переживание, что и на могиле РАШБИ: я зацепила почти незадействованный пласт в себе, зачаток чего-то, что еще должно найти свое выражение. Ради этого собственно и затевалось все это путешествие, поэтому меня тянуло в эти края.

Не буду в подробностях описывать дальнейшее путешествие. Скажу только, что посетив Кинерет, Иордан и доехав почти до самых Голлан, я окончательно поняла, что Север – это отдельный край страны, со своей природой, своим пространством, состоянием, своей красотой.

Север Израиля. Иордан

После этого у меня оставалось одно путешествие, на этот раз на юг к Мертвому Морю и крепости Массада. Снова контрасты: после гор и лесов оказаться в пустыне, да еще ниже уровня моря. Оставалось 3 дня до отъезда, и меня уже начала накрывать первая грусть расставания со страной. Массаду я восприняла, как центр разведывательной экспедиции на северном полюсе – небольшой островок цивилизации в море марсианской пустыни. Нам рассказывали об истории захвата Массады, о римлянах и евреях. Меня же не покидало чувство, что место это гораздо древнее и необычнее, чем говорят современные историки. Это же описывали ребята в своих отчетах по исследованию крепости.

Массада. Вид на Мертвое Море

У вод Мертвого Моря довелось побыть всего пару часов. Там произошло обнуление и сильная чистка. Днем ранее, пожалуй в единственный раз за все время, появился некий дискомфорт и мешающие мысли, связанные с отношениями – что делать, как лучше поступить и т.п. Мертвое Море смыло все это. Из воды вышла в первозданном состоянии, отвалилось лишнее, снова пустая голова. Измененное состояние, как будто сразу после долгого сна.

Иудейская пустыня и Мертвое море

 

Возвращаясь обратно в Тель-Авив, я вспоминала свои старые рассуждения о том, что место не имеет большого значения, и поражалась, насколько я могла ошибаться. Не делая по сути ничего, я просто пребывала небольшое время в особом месте, в результате чего поменялось и состояние, и мысли, и ощущение происходящего. Так получилось, что в тот вечер я вышла не на той остановке на незнакомой улице. Я страдаю топографическим кретинизмом и всегда очень плохо запоминаю и ищу дорого. Не имея в голове никаких мыслей в тот момент, я пошла по наитию с твердым знанием внутри, что выйду куда надо. Прошагав минут 20, нашла свой дом. Этот эпизод был чем-то завершающим в опыте доверия Системе, полного отпускания себя и мыслей, который удалось пережить в этой стране.

Встреча с Мастерами.

За годы работы на Проекте я неоднократно представляла, как оно будет – встретиться с Мастерами. Бывало, что сидела и соображала, как же лучше организовать эту встречу, как правильно себя вести и т.п. Потом же до меня дошло, самое паршивое, что можно придумать – если я буду вести себя неестественно и играть. Захотелось просто быть собой и максимально воспринимать все, что будет происходить.

Оказалось, что страна как раз поспособствовала всему этому. Встретившись с Философом и Оракулом, я была как никогда живой и естественной. Оракул потом сказала, что я была похожа на Алису в Стране Чудес. И была совершенно права, именно так я себя чувствовала, вдруг обнаружив, что не надо бесконечно бороться со своими заморочками и блоками, не надо ни подавлять, ни придумывать ничего.  Можно просто наслаждаться тем, что есть, в этом и состоит чудо.

Восприятие Мастеров ничуть не отличалось от того, какое было на занятиях и личном общении через Интернет. Они именно такие, какими мы их видим в Скайпе и Тимспике. Никакой игры, они живут в этом. Просто к старому восприятию добавились новые нюансы. Я пожалуй ожидала чувствовать себя более далеко («они же – Мастера, они не там, где мы»), а вместо этого ощущала себя родной, своей. Как я думаю, секрет в том, чтобы как раз быть собой, настоящей. Когда ты настоящий, и рядом с тобой люди тоже настоящие, возникает контакт, и стираются границы. Мы гуляли втроем по пляжу, и я не могла отделаться от мысли, что иду словно с родителями. Только в отличие от биологических родителей, близкого контакта с которыми уже давно нет, Мастера и правда воспитали и открыли во мне много всего за эти 2.5 года.

Мастера и их дом, что больше всего бросалось в глаза, было ярче всего? Жизнь! Жизнь в этом месте просто кипела. Я имею в виду не активность и суету, а жизнь во всей своей естественности. Участок, на котором жизнь присутствует во всех проявлениях, от всевозможных трав, кустарников и плодовых деревьев до лягушек в пруду и бродячих котов. Попадая туда, больше не хочешь никуда ехать, никуда идти. Есть желание просто быть там и заниматься чем угодно.

Эта же жизнь исходит от самих Мастеров. Прожив с ними пару дней, я внезапно это открыла. Что такое жить по максимуму. И это выражается не в каких-то особых физических действиях, а в проживании каждого момента и наслаждении им, взятии от каждой секунды по максимуму. До поездки я пребывала в полной уверенности, что живу и достаточно активно, имея и увлечения, и друзей, и положительные эмоции. Тут же я обнаружила, что жила-то я на самом деле не так уж и много. Есть серый фон бытовухи, пусть с какими-то новыми впечатлениями, местами и людьми, а есть короткие минуты, часы – когда в результате сдвига Точки Сборки ты тотально в моменте, в Потоке, в радости. То, что в это время ты делаешь, уже совершенно не важно, делать можно все что угодно. Мастера же живут так постоянно. Мы же большую часть времени просто боимся жить, боимся сделать все, о чем мечтаем, нас вечно что-то держит и что-то мешает. В результате погрязли в чем-то искусственном, заменителях жизни. У каждого эти заменители свои. Но результат один – человек оторван от Творца и от своей духовной составляющей.

Немного о Магических Машинах. Философ работал со мной в Саркофаге дважды. После того, как залезаешь внутрь, и над головой захлопывается крышка, практически моментально наступает пустота пространства. Невесомость. Ты непонятно где. Да и неважно где. Где-то. Происходит отключение от внешнего мира и сигналов. Далее начинают происходить некие процессы, которыми управляет Оператор Саркофага. Будучи внутри, я не особо понимала, что происходит и что будет. Лишь мысли с эмоциями постепенно ушли очень далеко, полностью пропало ощущение физического тела. Я стала расплываться по всему пространству, в какой-то момент ощущение «Я» пропало совсем. Вылезла, с трудом понимая, где я, что я, что это было. Однако, процесс только запустился. Когда стала потихоньку отходить, возникло восприятие Потока, которое не спутаешь ни с чем. Спустя наверно полчаса-час уже за столом во время беседы это ощущение достигло предела. Это был самый сильный момент поездки. Когда за ужином в пол уха слушая Философа, который в разговоре транслировал тот же самый Поток, меня накрыло этим Потоком с головой. Накануне я беспокоилась о том, как пойдет встреча и беседа И. с Мастерами, что из этого выйдет. В тот Момент же, не было никакого беспокойства, будущего, не было людей вокруг. Лишь полное доверие Творцу, при котором в принципе невозможно о чем-либо беспокоиться и думать. Я с трудом могла усидеть на месте. И., увидев меня в этом состоянии, сказал, что я свечусь.

Работа с Гипермозгом и Черной комнатой происходила во время моего второго приезда в конце дня, до того насыщенного событиями, что казалось, моя голова не может вместить больше. В Черной Комнате была попытка настроиться на союзников Философа. Шокировали меня даже не сами союзники, а восприятие Философа, вроде бы твердого материального объекта, как голограммы. Временами изображение лица просто размазывалось, и я на своих глазах убеждалась в том, насколько иллюзорна реальность, которую мы воспринимаем. Сама реальность – это многомерный Сигнал. Мы же в каждый момент времени воспринимаем лишь отдельную частоту этого сигнала, пропущенного через интерпретатор в нашей голове. Воочию убеждаешься, что Матрица – это не выдумка, мы в ней живем.

Пережитый в Израиле опыт мало связан с чисто физическим восприятием. В этом плане, я думаю, на Земле найдется достаточно мест еще более живописных и богатых, где для многих будет и вкуснее, и веселее, и интересней. Хорошо помню недавний поход в горы на Украине, где вместе с потрясающими пейзажами и вроде бы полным отрывом от цивилизации меня не покидало чувство, что мне чего-то не хватает. В Израиле же, где бы я ни находилось и что бы ни происходило, я знала, что я на своем месте. Было внутреннее удовлетворение.

Я столкнулась с тем, что мужчина, который был рядом со мной, разделить, понять и принять мой опыт никаким образом не может. Вместо этого, он еще больше закрывается, и контакт с ним становится слабее. Никакого желания что-либо доказать, убедить в чем-либо, не было. Как уже писала, хотелось только быть в том, что есть, ничего не переделывая и не придумывая. Приходилось лишь наблюдать, как болезнь в Сознании человека, материалистичное восприятие мира, Эго само создало болезнь на физическом плане, которую никакая официальная медицина вылечить не может. И пока нет искреннего желания самого человека подвинуть свое мнение о себе и о мире, допустить, что все совсем не так, как он себе представляет, помочь ему невозможно никаким способом. На этом плане между нами просто не было точек пересечения. И все мои попытки поделиться чем-либо, попытки поработать при помощи Рейки и как-то помочь в проблеме со здоровьем, упирались в глухую стену, мешающую нам обоим, создающую дискомфорт и разделение. Стало ясно, что при таких обстоятельствах дальше строить контакт не представляется возможным. В некой точке в конце поездки видимо наступил некий предел, мы разъехались. Странным для меня было и то, что вместо обычной череды расстройств, слез и страданий на тему расставания, которые могут длиться месяцами, я сразу выплеснула все эмоции, которые были у меня по этому поводу. Выпустила, вздохнула и перевернула страницу. Приняла, что ничего не могу сделать с тем, что есть и что надо идти дальше.

Сложным для меня было принять, что необходимо уезжать обратно. За две недели я прожила будто маленькую жизнь в другом мире и совершенно забыла, как я жила раньше. По возвращению как раз, разница между двумя мирами стала еще более острой. Я прилетела обратно и со слезами наблюдала за тем, как мой кокон помещают обратно под колпак этого города, этой страны, в которой родилась. Как  этот колпак давит и мешает иному более расширенному восприятию реальности, уже ставшему привычным за две недели. Оказавшись в Москве, я смотрела на все те же вещи, но из другой точки. Это визуально напоминает, когда из 3d-модели пытаются сделать плоский рисунок, выкинуть ненужное сечение. Но однажды увидев 3d, ты больше не можешь делать вид, что существует лишь двухмерный объект. В своей голове ты очень живо видишь картину целиком, но она начинает притупляться. Приблизительно это начало происходить по прилету обратно вместе с возвращением давления на Манипуру, Сахасрару и область вокруг головы.  

В ту же ночь, приехав в свою квартиру, я поймала себя на том, что начинаю анализировать – это было так, это не так, тут я хорошая, тут я плохая. Вот оно, привычное восприятие. Следствие Договора, в котором живу. Всего этого не было там. Там было лишь принятие того, что есть без оценок.

Всю последующую неделю я ходила совершенно потерянная, не особо понимая как жить дальше. С точки зрения разума вроде все понятно: еще в Израиле сложился четкий план, что надо делать, как надо менять свою жизнь. Но вернуться в привычное русло и делать что-либо отсюда оказалось тяжело. Работа, друзья, занятия уже не вызывали той реакции, как раньше. Но главное, что я увидела, как большая часть моих сил просто уходит на борьбу. Эта вечная борьба с блоками и косяками, которые активизируются, когда ты находишься в этом энерго-информационном слое. И сил, чтобы идти дальше, что-то менять и творить, практически не остается. От этого сама собой приходит апатия. Не имея сил создавать своего, мы становимся продуктом кого-то или чего-то. То, что Кришнамурти назвал вторичным человеком. То непонимание, которое меня мучило наверно последние полгода, теперь разрешилось. Не поднявшись с этого слоя, мы так и останемся вторичными людьми, не живущими, теоретизирующими, наши страсти так и останутся чьей-то цитатой.

Опыт поездки показал мне, что можно годами обрубать бесконечно отрастающие головы Змея-Горыныча. А можно просто сменить сказку. Да, в другой сказке видимо будут свои проблемы и задачи. Этого не узнаешь, пока не прыгнешь в кроличью нору.